В деревеньке Винзелъдорф, под лестницей одного бедного домика, жила-поживала семья мышей. Сытость редко заглядывала к ним в гости, и никогда не знали они счастья пажить а амбаре. А когда в довершение ко всем бедам жестокий неурожай поверг в нищету всю страну, папаша Франт, глава многочисленного мышиного семейства, не на шутку перепугался: как же теперь сможет он прокормить своих детей, ведь у них такой хороший аппетит. У старого Франта душа переворачивалась, когда он слышал, как в их маленьких животиках бурчит от голода. Лишь изредка находились зернышки ржи или пшеницы, а когда однажды он унюхал кусочек сала, то оказалось, что кусочек этот висит не где-нибудь, а в мышеловке, поставленной жестокими людьми.
Конечно, его, хитрого Франта, никто не смог бы заманить в такую ловушку, и даже маленьких мышат он снова и снова предостерегал. Однако искушение бывало слишком сильным, и вот — щелк — одной мышкой стало меньше в этом мире.
Так дни шли за днями, а нужда и не думала отступать, когда Франт вдруг вспомнил, что говорил ему покойный отец в последние часы своей жизни. Тогда Франт не придал этим словам значения, но в тяжелую минуту они как-будто сами прозвучали в ушах. «Послушай моего совета, дорогой Франт, — сказал отец. — Если когда-нибудь случится так, что у тебя не будет больше сил, чтобы помочь себе и своей семье, то пойди к гномам в их страну. Они добры и радушны и помогут тебе снова встать на ноги из одной лишь искренней любви к ближнему. Народ гномов помогал мне, моему отцу и деду. Но остерегайся — и да будет в том порука твоя мышиная честь! — просто использовать их и принимай помощь с достоинством».
Затем отец сказал: «Иди всегда на восток, через пять холмов, пока не увидишь большую Чащобу, и ищи там прохода: какой бы неприступной ни казалась чаща, пытайся снова и снова, и удача непременно придет к тебе. А как только окажешься в глубине леса, там тебе уже помогут». Это были его последние слова.
Франт только поневоле покидал свой старый домик и семью, всякое путешествие таит в себе опасности, а если в пути ему встретится кошка, то все будет кончено. Но нужда давила все сильнее, и это помогло ему решиться. С вечера собрал он свой узелок, а утром, еще затемно, вместе со страшим сыном Пиком отправился в путь, искать землю гномов. И когда ласковые солнечные лучи выглянули из-за холма, они порадовались двум путникам, вставшим раньше их, а маленькие птички вокруг запели: «С добрым утром!»
Час проходил за часом, но нелегко было коротеньким мышиным ножкам одолевать пять холмов, и юный Пик все чаще спрашивал: «Папа, а правда, что у гномов каждый день едят шкурки от окорока и корочки сыра?», и снова: «Папа, а у гномов точно нет кошки?» На что папа отвечал «да» и «нет», ободрял сына, как мог, и брал его вместе с котомкой к себе на плечи. Чем ближе подступал темный лес, тем тревожнее становилось у на сердце, так что они не удержались и спросили выпрыгнувшую им навстречу лягушку, знает ли она о стране гномов. «Знаю ли я? — рассмеялась та. — Да я как раз возвращаюсь оттудаа». И пригласила их вместе позавтракать. Наши мыши хотели было вежливо отказаться, но когда лягушка распаковала свой рюкзак, то у Франта с Пиком перехватило дыхание, а слюнки потекли так, что было не сдержать. На траве появлялись одно за другим: отличный белый хлеб, брусника в молочном желе, запеканка из жимолости, свежий мармелад из лесных ягод и много других вкусных вещей, о которых можно только мечтать. Они пробовали и пробовали все это, а лягушка тем временем рассказывала. Наконец, впервые за много недель по-настоящему наевшись, Франт и Пик сердечно поблагодарили лягушку и преисполнились еще большей решимости непременно попасть в страну гномов.
После еды путешествие пошло веселее, и вот уже ближе к вечеру они вышли на опушку Чащобы. Темные, высоченные деревья, как скала, упираясь в небо, стали
перед ними, и долго они пытались найти лазейку в густых зарослях, стеною окруживших весь лес.
Говорят, для мышиного лаза всегда найдется место. Однако здесь начинало казаться, то поговорка может и приврать. И тут Франт заметил под одним из корней провал, совсем небольшой, но все же достаточный, чтобы в него могла проскользнуть худенькая мышка. Так что вскоре они с Пиком уже шагали по едва заметной тропе, уводившее глубже и глубже в лес. Вокруг стали сгущаться холодные сумерки, а они все шли, и лесная земля, усыпанная во много слоев тонкими иголками, мягко оседала под ногами, как старый ковер. И вдруг — о, ужас! откуда-то с неба раздался окрик: «Стоять!»- От стража оба путника похолодели до самого кончила носа, a Пику больше всего на свете захотелось убежать. Но, приглядевшись в слабых отсветах темнеющего неба наши мыши увидели впереди шлагбаум, за которым в старинном камзоле и башмачках, с пикой в руках сидел маленький человечек и спал. А окрикнувший их дозорный, жук-олень, стоял выше, на помосте в ветвях. Гном встряхнулся, протер глаза и спросил со строгим видом: «Куда?» Франт приложил руку к сердцу и рассказал о своей нужде и завете отца. При этих слонах лицо стражника смягчилось, он достал толстый журнал пропусков, зажег огонек и аккуратно записал имена гостей: «Франт и Пик из Винзельдорфа». Затем пометил о специальной графе «М»,что означало «мыши», и с пожеланием хорошего отдыха поднял жердь, разрешая им пройти. Страна гномов приняла их!
Скоро лес стал светлее, послышались голоса, и они увидели стоящую на лесной лужайке большую желтую дорожную карету с запряженными в неё двумя толстыми улитками. Вокруг суетились разные зверушки, кто-то укладывал багаж, а другие уже рассаживались внутри, готовясь к отправлению. Гном-кучер, увидев двух наших путников, прикрикнул: «Скорей, скорей!» Но в конце концов все устроилось весьма удачно. Для Франта нашлось одно свободное место в карете, а Пику кучер разрешил сидеть рядом с ним на облучке. «Ох, опять тут у нас целый воз»,- фыркнули улитки, когда под понукания кучера они тронулись с места. Изумительная поездка началась. Дорога вилась мимо высоких папоротников, разноцветных лужаек, строгих скал, узловатых корней и зарослей ежевики. И везде стоял хмельной смолистый аромат. Временами вдали начинала свой счет кукушка, бабочки порхали вокруг кареты, а белки грациозными прыжками обгоняли ее. Всё было как во сне, и первые жилища земли гномов — два уютных домика-гриба с кофейного цвета крышами, до которых они наконец добрались — показались игрушками. Но тут улитки дружно остановились, и все вышли из кареты.
Франту и Пику показалось, что они попали в сказку. Правда скоро они поняли одну вещь: гномы были очень старательным народом и за всякую работу брались с усердием и прилежанием. У них был искусный столяр, готовивший маленьких мастеров, и один из его учеников смастерил два протеза дли лягушки, дальше которой пока она не сломала ногу, никто и с трамплина не мог прыгнуть.
Другой гном, сидя за кругом, вращавшимся как карусель, лепил на нём всевозможные горшки и кувшины. Франт был довольно любопытной мышкою и потому здесь и там расспрашивал всех что да как. И никто от него не отмахивался, каждый охотно объяснял ему,что знал, а также сам спрашивал о его пожеланиях. Но нашему Франту от переполнявших его изумления и счастья на первых порах 
даже ничего не хотелось.
По узким тропам отец и сын исходили лес вдоль и поперек и везде встречались с чем нибудь новым и неожиданным. Однажды, направляясь в один из отдаленных уголков, они уже на подходе услышали, как там все гудит и жужжит: мимо пролегали пчелы, осы, шмели, комары, и все они очень спешили. Укрывшись за корнем дерева, Франт и Пик осторожно разглядывали причину шума. Как оказалось, под ветками дерева расположился гном с точильным камнем, на котором он заострял жало осе. Над их головами жужжало, гудело и шумело, как будто в путь отправился огромный пчелиный рой и у Пика даже мурашки по спине побежали, когда все, кто слетелся сюда, наперебой стали кричать: «Пожалуйста, потоньше, пожалуйста, как можно острее, мастер Наждак». Да, здесь надо было смотреть в оба! Франт и Пик сжались в своем убежище и стали потихоньку отползать назад в кусты, так как было бы крайне неосмотрительно свести слишком близкое знакомство даже с не заточенным жалом. И только выбравшись назад на главную дорогу, они смогли перевести дух. Уж слишком богатой на острые ощущения оказалась их прогулка к мастеру Наждаку!
Впрочем, уже через несколько минут все страхи забылись. У дороги стоял указатель «Водные процедуры», и такую возможность Франт, несмотря на все протесты сына, не мог позволить себе упустить. Тем более что распоряжавшийся всем банщик тоже был уверен, что сейчас самое время помыться, и не жалел мыла. Наш Пик, правда, придерживался иного мнения, особенно отчаянно отбиваясь от расчесывания гребешком, и обрадовался только тогда, когда вновь оказался в своих штанах.
А на соседней дороге в это время лягушки, ежи, белки, хомяки, большие и маленькие жуки сходились отовсюду с корзинками, полными ягод и трав, упряжки улиток тянули повозки, высоко нагруженные грибами, лесными яблоками и грушами, пора уже было думать о долгой зиме. У всех кладовых царило оживление, а у кого было время — помогал в работе другим. Taк что и Франт взялся разгружать ягоды малины и подносить их к фруктовому прессу. Пчелы стояли длинными рядами, чтобы сдать мед, и везде пахло сладким и спелым. Но вдруг Франт поднял носик и внимательно принюхался. А не потянуло ли откуда-то еще и свежей выпечкой? Ах, как давно они не ели ничего подобного… Они отправились на волны чудесного запаха и, следуя за своими носами наконец добрались до пекарни. Здесь же был мастер Кекс, разрезавший и раздававший пышные торты и пироги.
За всю свою жизнь они не пробовали ничего вкуснее. Два превосходных коржа, проложенных толстым слоем орехового крема, сверху взбитые сливки, и все это обсыпано свежей земляникой. Кто смог бы отказаться от такого угощения? О, да, пироги и торты — это прекрасно, и Пик твердо решил: «Я буду пекарем!» Они побывали по очереди во всех местах, где пекли и жарили, пока не насытились: впервые за долгое время они действительно были сыты!
Счастливые и довольные продолжали они бродить по земле гномов, во всех концах которой происходило что-нибудь любопытное. К примеру, жившего там художника Крапинку и его учеников они застали в тот момент, когда те обновляли пестрыми каплями яркие одежды зверушек. Божья коровка получила новое платье к горошек, а в придачу к нему блестящую лакированную накидку. Рядом стояла бабочка Павлиний глаз и терпеливо ждала, пока на ее крыльях подрисуют глазки.
Самые маленькие и неприметные букашки тянулись изо всех сил, чтобы обратить на себя внимание и получить совсем новую окраску. При виде всего этого великолепия Пику тоже захотелось перекраситься в оранжевый цвет с небесно-голубыми ушами. Но когда он сказал об этом отцу, то Франт ответил: «Натуральная шерсть-всегда самая лучшая!» Смотреть на работу ловких рук можно было бесконечно. С каким тщанием выводили они все фигуры и линии и насколько быстро успевали исполнить задуманное! Гномы знали толк в слоем ремесле. Пика пришлось буквально оттаскивать от мастерской, а он возбужденно повторял: «Папа, подари мне карандаш, я хочу стать художником». Но папаша Франт только усмехнулся и вновь поучающим тоном произнес: «Карандаш сам по себе ничего не значит, дорогой Пик, все дело в руке, которая его направляет».
Тем и пришлось довольствоваться Пику.
Повсюду, куда они ни заглядывали, кипела дружная и настойчивая работа. Taк, пойдя на звук песни, наши мыши попали в настоящий прядильный цех. Несколько прях сидели одна подле другой, скручивали свои нити и под жужжание колес напевали:
Мы прядем, мы прядем,
Труд дает достаток в дом!
Кто без дела не сидит,
Тому Бог благоволит.
Тянем нить, тянем нить.
Труд не может грустным быть!
Лишь лентяям горек хлеб,
Сон не сладок им вовек.
Мы поем, мы поем
И удачу в дом зовем!
С песней, радостью, охотой
Справимся с любой работой!
И тут Пику досталось еще одно поучение — хорошенько запомнить эту песню, так что он изо всех сил старался, подпевая пряхам.
А за небольшой рощицей им открылась еще более впечатляющая картина: сотни муравьев под 
руководством гномов прокладывали дорогу через трудно проходимую часть леса. Муравьи — прирожденные строители, и то, как они действовали, все хваткие приемы поражали своей четкостью и целесообразностью. Через канавы вывались мосты, ручьи, что по весне разливались настоящими реками, отводились в сторону или засыпались, а когда маленькие кирки били о камням, то это звучало как прекрасная музыка — клик-клак, клик-клак. Если же камень оказывался особенно большим, то к делу подключались гномы и общими силами устраняли препятствие. Муравьи не позволяли себе ходить вразвалочку, все делалось быстро, но без суеты, и хотя работа была тяжела, на стройке царил общий радостный подъем. Вся эта толчея и столпотворение выглядели почти как веселое гулянье.
Франт уже давно задавался вопросом, почему везде работают с таким усердием, пока в беседе двух гномов не услышал слова «праздник урожая». Так вот откуда такое старание! А значит, и для них сейчас самое время как следует подготовиться, ведь из-за своей бедности они выглядят совсем не празднично, а больше похожи на жалких бродяг. И в первую очередь Франт спросил о сапожнике, ему давно хотелось хоть раз пройтись в настоящих башмаках, как все приличные горожане.
Под толстым грибом-боровиком сидел и работал со своими колодками пожилой мастер. Стесняясь, Франт
показал ему свои босые лапки. На что сапожник только улыбнулся, тут же снял мерку и пригласил обоих с часок посидеть рядом с ним, поболтать о том о сем. За разговором он проворно брал один гвоздь за другим, приставлял к подметке и — бац — одним ударом молотка вгонял в кожаную заготовку. А какие занимательные истории из жизни сапожников рассказывал мастер! Как-то раз приковыляла в мастерскую тысяченожка. Она стерла себе ноги и просто умоляла о хоть какой-нибудь обувке. Добросердечный сапожник не мог отказать и работал, не разгибаясь,с двум подмастерьями восемь недель, чтобы изготовить пятьсот пар башмаков. Но еще большей забавой было потом наблюдать за этой тысяченожкой, гордо вышагивающей по округе своими тысячью башмаками. У каждого свои прихоти! Однажды пришла лягушка, страдающая ревматизмом, и попросила изготовить ей высокие болотные сапоги для защиты от холодной воды, а еще была белка, заказавшая для лазанья горные ботинки. Для зимы многим требуются войлочные туфли. Да уж, коли взялся за дело, так будь любезен постараться! И на прощание, за то что показал себя таким чутким слушателем, Франт получил отменные белые штиблеты. Он надел их на следующий день и еще раз порадовался, как они ему идут, а Пик про себя подумал: «Сапожник это по-настоящему здорово, он сам обувается в прекрасные башмаки и никогда не ходит с мокрыми ногами и не подхватывает насморка. Думаю, я буду сапожником!»
Вот только при новой обуви сюртук Франта стал выглядеть совсем уж потрепанным. Но день уже закатился, становилось все темнее и темнее, и было самое время подумать, куда им обоим устроиться на ночлег.
Они чинно постучались в один из домиков-грибов и были радушно препровождены в просторную спальню. Утомленные полным событиями днем, они тут же забрались в кровати и заснули глубоким сном.
А на следующий день в срочном порядке был разыскан портной. Правда, в преддверии праздника мастер Петелька и его подмастерье и так работали, не покладая рук. Вся мастерская была завешана перелицованными новой подкладке для сюртука. Было у него и еще одно особое пожелание: два больших кармана!
Нужда научила его ценить любую вещь: тут подберешь зернышко, там крупинку, и для этого ему нужны вместительные карманы.
Уже к вечеру сюртук был готов, и Франт изумился, когда мастер Петелька поставил перед ним зеркало. Еще ни разум всю жизнь Франт не видел своего отражения, и ему казалось совершенно невероятным, что тот, кто стоит перед ним в зеркале, — это и есть он, скромный житель Винзельдорфа. А когда пропит 
первое изумление от своей собственной персоны, Франт еще больше восхитился работой мастера. Да, это был сюртук! Внутри как-будто мехом подбитый, широкие отвороты, большие карманы, а лучше всего — как он подогнан по фигуре! Пик тоже получил запасную курточку, и для него сразу стало ясно: портновская работа всегда прокормит того, кто ею занимается. Как на это посмотрят, если он станет портным?
Однако Франт пока еще оставался не совсем довольным. Зеркало, помимо всего прочего, показало, что его мордочка выглядит весьма заросшей и неухоженной, побудив задуматься о том, что теперь стоило бы поискать цирюльника.
И вновь они оказались о самом центре предпраздничных хлопот! Готовясь к 
торжествам, очень много других зверей также решили расстаться с лишними волосками, так что Франту пришлось изрядно подождать, пока дошла очередь до него. С некоторой настороженностью он уселся и кресло с пологой спинкой, ведь до сегодняшнего дня еще ни один цирюльник не заносил над ним свою бритву. Да и мыло на вкус как-то не очень. Франт не решался лишний раз вздохнуть был чрезвычайно рад, когда бритье наконец завершилось. Но лучшей наградой за все переживания было чувство, что теперь-то он выглядит действительно празднично — достойный, ухоженный представитель мышиного рода в отличном костюме!
Все в стране гномов бурлило, и каждый старался успеть как следует подготовиться к празднику. Во всех домах велась генеральная уборка, в садиках чистились грядки и подравнивались деревья, а на окна выставлялись свежие цветы. Из-за всех дверей доносились чудесные запахи, в каждом семействе варили, жарили, пекли.
Повсюду в рощах и на опушках звучали мелодии, старательно выводимые репетирующими музыкантами. Малиновки составили многоголосый хор, а синицы разучивали представление с разнообразными акробатическими трюками, выступая на два шага вперед, кланяясь, возвращаясь на два шага назад и вдруг в такт музыке делая высокий прыжок с расправленными крыльями. Затем они танцевали на ногах, становились на голову и в заключение сплетались в такие замысловатые фигуры, что вообще уже нельзя было разобрать, где чьи ноги и крылья. Тут же рядом старались лягушки, сплетавшие из лесных цветов большущую гирлянду, похожую на заглянувшего из чужих краев изящного, разноцветного и почти бесконечного змея.
Франт и Пик не переставали поражаться увиденному и очень жалели, что у них мало времени, чтобы самим принять участие в приготовлениях.
И вот, наконец, свершилось! Наступил день Праздника урожая, прекрасный воскресный день на исходе лета. Солнечные лучи уже с утра заглянули в лес сквозь листья деревьев, и капельки росы засветили на всех травинках, когда призывный сигнал поднял ото сна жителей земли гномов. Под большим старым дубом стала собираться праздничная процессия. Под крики «н-но» и «н-му» сюда подтягивались со всех сторон тяжело нагруженные и украшенные цветами повозки и занимали свои места в колонне. Все изобилие даров леса можно было видеть на них.
Ягоды красной малины, черной блестящей ежевики, крупной земляники, голубики, орехи и коренья, грибы и медовые соты просто глаза разбегались. Запряженные в возы улитки беспокойно пошевеливали усиками и натягивали поводья.
Вместе с родными и соседями, оживленно переговариваясь между собой, к колонне отовсюду подходили гости, чтобы присоединиться к процессии. Лягушачий оркестр с барабанщиком во главе еще раз глубоко вдохнул и, грянув всеми инструментами, тронулся в путь. Праздничное шествие началось! А перед ним кружила настоящая воздушная эскадра из пчел и шмелей, и по ее гудению и жужжанию каждый в лесу узнавал — идут! Франт и Пик оказались в самом начале колонны, сразу за оркестром. Франт вставил в петлицу большой белый цветок и выглядел очень элегантно и празднично. Шествие проходило под арками из корней деревьев, украшенных зелеными гирляндами, а по сторонам местами выстраивались настоящие стены из цветов, почти совсем скрывавшие тех зрителей, что их держали. Спереди и сзади на идущих накатывались возгласы «Ура!» и «Счастья вам!», и все это было восхитительно.
На лугу в середине леса была устроена центральная площадь для торжеств, на которой разнообразные аттракционы перемежались с шатрами и лотками, где можно было перекусить и освежиться. И сразу после прибытия праздничной процессии начались игры и представления. Под смех и аплодисменты зрителей одни забавы сменялись другими: скачки, забеги в мешках, танцы, лазанье по шесту…
Лесные птицы состязались в пении, и победу в итоге одержал соловей. Впрочем, это легко было предвидеть,и также никто особо не удивился, когда большой приз в прыжках достался кузнечику. Вот если бы среди соперников была блоха, тогда, конечно же, кузнечик стал бы только вторым. Мастерство это всегда мастерство!
Когда объявили очередной конкурс, наш Франт тоже вызвался поучаствовать. На этот раз надо было с завязанными глазами, используя лишь нос, на расстоянии одного метра распознать десять разных предметов, что представляло собой весьма трудную задачу! Попробуйте как-нибудь сами при таком удалении и с помощью одного обоняния отличить заплесневелый хлеб от сальной свечи! Но Франт как раз в этом был мастером и в качестве приза получил от веселых гномов прогулочную трость с ручкой в виде длинного носа! А наш Пик? Он между тем куда-то исчез, и обеспокоенному Франту пришлось долго кричать и свистеть, прежде чем он нашел сына, перемазанного медом и абсолютно счастливого у одного из лотков, полных сладостей.
День постепенно угасал, а вместе с ним и праздничные торжества близились к финалу, который начался радостный хороводом вокруг шатров с напитками и закусками под наигрыши лягушачьего оркестра, когда один из старших гномов после вручения призов за самые большие и красивые плоды леса дал знак трубачу возвестить об окончании праздника. Впрочем, в небольших погребках и гостиницах продолжали праздновать. И потому Франт со своим сынишкой направился в «Золотой кубок», где подавали запеченные шампиньоны с брусничным соусом — божественное кушанье для Франта!
Затем были танцы, и чем ближе подступала ночь, тем раскованнее и бесшабашнее становились гости. Правда, кончилось все не столь замечательно. Хомяк, танцевавший с цикадой, неудачно наступил своей партнерше на ногу, а та, придя в крайнее раздражение, обозвала своего партнера жирным увальнем. Обиженный хомяк тоже за словом в карман не полез, во всеуслышание назвав цикаду высохшей мумией. И тут же получил пощечину! Ярость толстячка вы можете себе представить!
Он схватил цикаду в охапку и стал выделывать с ней такие пируэты, которым позавидовал бы любой акробат. К паре сразу кинулись несколько гуляющих, желая помочь испуганно стрекотавшей цикаде, но нашлись также те, кто принял сторону хомяка, и вскоре, распространяясь как волны от брошенного в воду камня, на всех прилегающих улочках закипела отменная потасовка. В кегельбане даже побросали кегли каждому хотелось поучаствовать в новой забаве, так, чтобы раздать побольше ударов другим и как можно меньше получить самому. А многие уже кусали и царапали друг друга! В свалку с упоением ринулись осы и шмели, жаля направо и налево, отчего укушенные взвизгивали и принимались еще отчаяннее тузить друг друга. А жук-олень Губерт, полицеймейстер страны гномов, наблюдая за происходящим, не мог сдержать снисходительной усмешки и вовсе не думал вмешиваться.
Он знал своих жителей! Когда они достаточно получат, то сами отправятся куда надо. Ведь так уже бывало и не раз! Усталость возьмет верх, будет брошено еще несколько грозных взглядов, но затем все начнут расходиться по домам, кто-то хромая и охая, а кто-то лишь слегка пошатываясь. Это был еще один праздник урожая в духе земли гномов!
Последствия ощущались всю ночь! Франт нес мог сомкнуть глаз — каждая косточка и каждый мускул причиняли ему боль. А в животе и вовсе творилось что-то невообразимое, и он не мог без стона перевернуться с одного бока на другой. Так что с самого раннего утра он поплелся к доктору Добродею, который посмотрел на него с очень серьезным видом. Франту пришлось закрыть глаза, широко раскрыть рот и выпить целую ложку касторки. Брр, за всю свою жизнь ему не приходилось глотать ничего более отвратительного! Но зато помогло!
А между тем вокруг стало все чаще слышаться «Ах!» и «Ох!» — это, в одиночку или поддерживая друг друга, ковыляли участники потасовки, получая от умелого доктора примочки, компрессы и перевязки по всем правилам врачебного искусства. Все пришедшие питали к доктору Добродею глубочайшее доверие, и все же, когда он с ножницами подходил к очередному пациенту, у того широко раскрывались глаза и начиналась мелкая дрожь.
Уже к вечеру Франт был совершенно здоров да еще и долго смеялся последними событиями. Следующие недели прошли очень насыщенно. На земле гномов отнюдь не каждый день был выходным. Каждое утро Франт выходил на работу и делал то, что было нужно для всех. Он копал маленькие аккуратненькие землянки, которые потом выкладывались мхом. Эти землянки были прекрасными домами для зимнего времени. Пик же насколько ему хватало силенок, помогал отцу и был его учеником.
Но зато тем приятнее было отдыхать вечерами после трудового дня. Во многий семьях упражнялись в домашнем музицировании, составляя порой целые ансамбли, и под льющейся с разных сторон мелодии можно было часами сидеть в удобном кресле, и, ни о чем не думая, слушать и мечтать, пока на землю гномов не опускалась ночь. Тогда двери и ставни закрывались, гасились лампы и свечи, для запоздалых путников зажигалось уличное освещение, и все погружалось в глубокий сон. И только луна и звезды приветливо заглядывали сквозь листву, рисуя светлые пятна на улицах и домах.
Но уже не всегда было синим небо и не всегда светило ласковое солнце. В иные дни лишь дождь, как старательный барабанщик, отбивал под деревьям свою дробь.
Как-то проходили наши мышки мимо огромной ёлки, верхушка которой, казалось, задевала облака. Вокруг ее толстого ствола поднималась извитая винтовая лестница и исчезала в зеленой кроне. Увидев ее, Франту захотелось хоть разок взглянуть на этот мир сверху, и они начали ступенька за ступенькой — он насчитал больше тысячи — подниматься вверх. Взобравшись на самый верх, Франт был потрясен открывшимся видом! Лесная часть страны гномов, как зеленое море, вся лежала у его ног. А за лесом простирались поля и луга, пока совсем не растворялись в дальней туманной дымке. Франт смотрел и не мог оторваться: так вот как выглядит мир! Ведь раньше он никогда и никуда не выходил дальше своего дома и двора. Далеко, совсем далеко на горизонте он разглядел деревеньку и по шпилю церкви сразу узнал Винзельдерф, свою родину. Радость встречи даже на расстоянии согрела его, но тут же тоска холодной рукой сжала его сердце. Там остались его любимые жена и дети, которые неустанно ждут встречи с ним и терпят нужду! Как мог он, сам отведав здешнего изобилия, позабыть об оставшихся дома!
Франт с сыном буквально пробежал вниз всю тысячу ступеней, достал свою котомку и принялся набивать ее, да и еще несколько дорожных баулов массой отличных вещей, с которыми он с удовольствием познакомился здесь. А добрый портной Петелька преподнес ему теплое пальто для фрау Мыши и кофточки для малышей. Голод и холод больше не должны быть постоянными гостями в их винзельдорфском домике, настало время перемен к лучшему! Только бы добраться назад со всем этим богатством!
На проводы им потребовался целый день! Гномы стали их хорошими друзьями, и со многими зверушками у них завязались очень теплые отношения. Пик, прощаясь со своими товарищами, не мог сдержать слез, а те на память старались подложить ему в котомку еще одну игрушку или цветной камешек. Когда рано утром отец с сыном покидали землю гномов, несколько ближайших друзей пришли проводить их до самой почтовой кареты. Печально смотрели Франт и Пик в окна, пока карета возвращалась уже знакомой дорогой назад, к стражнику под большущим грибом. Снова он раскрыл журнал пропусков, но на этот раз чтобы зачеркнуть имена «Франт и Пик из Винзельдорфа». Еще одно короткое прощание с добрым старичком, и вот они уже стоят на опушке леса. После замкнутого лесного мирка солнце, бившее в глаза, простор полей, голубой купол неба показались им почти чужими Снова и снова отлетали их мысли к гостеприимным домикам-грибам земли гномов и многочисленным друзьям.
Путь в родные места оказался нелегким. Котомки и баулы пригибали к земле, и все же каким удовольствием было нести такую тяжесть домой!
День был как раз воскресный, так что церковные колокола Винзельдорфа звонили, как будто желая поприветствовать наших путешественников. Уже на подходе к деревне им навстречу высыпало все их сияющее от радости семейство. Каждый день с нетерпением ждали они возвращения своего отца и братишки и вот, наконец, они здесь! Казалось, радости их не будет конца! Они прыгали и плясали вокруг Франта и Пика, а сколько восторга было, когда те начали доставать из своих мешков все принесенные им подарки! Теперь семья будет и сыта и одета и зима будет не страшна.
И потом долгими вечерами Франт и Пик рассказывали многочисленные истории из своего дальнего путешествия, которые потом передавались из поколения в поколение, чтобы- мало ли что- а вдруг, снова кому-нибудь пригодится?
Еще сказки Эриха Хайнеманна:
Детские книги онлайн
Сказки про гномов
Сказки-приключения
www